На стоянке, где мы застали Табылгы Табаева, в урочище Ойбок Каракольской долины жизнь идет своим чередом. Пасется скот, заготовлено сено, стоит на приколе до следующего сезона кормозаготовительная техника. Тишина и благодать…
Но этолишь на первый взгляд. Труд чабана особенный – не привязан, да не убежишь… День и ночь без выходных и праздников нужно нести службу. Вовремя напоить, накормить, отогнать животных, почистить стойло, не проглядеть бы корову, у которой вот-вот должен появиться теленок, а вдруг нападет на стадо хищник или, того хуже, начнется падеж, ведь болезней у животных тоже много…
– Нынче зима выдалась мягкой, – ответил Табылгы Ойонович на вопрос о том, как проходит зимовка. – Кормами запаслись, до весны должно хватить.
В хозяйстве, которое они ведут вместе с племянником Арчыном Атпаевым, имеются овцы, крупнорогатый скот и лошади.
– Мои родители Ойо Сабашевич и Окпо Унуковна Табаевы прожили на этой стоянке всю свою жизнь, чабанили вдвоем. По рассказам отца, он стал пасти овец уже с семилетнего возраста. Отец вышел на пенсию в перестройку, когда начали разваливаться совхозы и колхозы. Год назад его не стало. Мать ушла из жизни еще раньше. Эту местность и в прежние времена называли Ойбок – по наименованию речушки, что здесь протекает. Отсюда я пошел в первый класс, – поделился воспоминаниями наш собеседник.
Табылгы родился 23 апреля 1974 года в селе Бичикту-Боом Онгудайского района, был восьмым, самым младшим ребенком в семье. Его старшие братья и сестры давно покинули родительский дом, разъехались. К сожалению, некоторых уже нет. Сейчас одна из сестер живет в Горно-Алтайске, другая – в Онгудае.
Табылгы после окончания школы поступил в ГАГУ, но на пятом курсе оставил учебу. Отслужил в армии, вернулся на малую родину. Женился, у него три дочери и сын.
– После развала в 90-х наша семья продолжила вести хозяйство на этой стоянке под началом моего старшего брата Петра Ойоновича. Достигнув пенсионного возраста, он ушел на заслуженный отдых. Теперь мы работаем тут вместе с сыном старшей сестры Арчыном. Ему 36 лет, женат, воспитывает троих детей. Живет в Бичикту-Бооме. Трудимся в основном вдвоем, ухаживать за скотом, готовить сено нередко помогает родня. Раньше входили в состав СПК, но это сложно, поэтому образовали ИП «Арчын», – рассказал Табылгы Табаев.
С Арчыном нам не довелось повстречаться, он, как сказал его дядя, уехал по делам в город. Молодой человек ведет всю документацию, подает заявки для участия хозяйства в госпрограммах.
В прежние годы купили в лизинг трактор МТЗ-82. Потом получили грант, на средства которого приобрели коров и весь необходимый сельхозинвентарь – пресс-подборщик, сеялку и другое. Пробовали разводить племенной скот, но из-за высокого налога и особенностей содержания пришлось от этого отказаться.
Выращенное мясо сдают местным заготовителям. Земли для посева зерна, заготовки кормов не хватает, поэтому её берут в аренду у других хозяйств под 30% будущего урожая.
– Каждый год семена и ГСМ дорожают. В прошлый сезон посевную кампанию провели на свои деньги. Тяжело было. Нынче рассчитываем на дотации. Поди получаем. Сами знаете, если в бумагах что-то не сходится, могут и не дать, а время не терпит, – посетовал Табылгы Ойонович.
Он отметил, что сельские труженики не успевают угнаться за ростом цен, и привел пример, как повышают стоимость на ветеринарные услуги.
– Такое ощущение, что ветслужба поставлена в условия самовыживания и должна полностью себя обеспечивать, но делается это за счет крестьян. Ветеринарные препараты и ветуслуги очень дорогие. Мало того, стоимость на них может резко подскочить. Так, недавно сначала анализ крови одной овцы стоил шесть рублей, а через неделю – уже 12. Если поголовье большое, то ведь это накладно. Из-за дороговизны тем же овцам частники часто не ставят необходимые уколы, не лечат, поэтому чесотка и другие болезни, особенно вызываемые паразитами, быстро распространяются. Животные теряют в весе, заражают сородичей, гибнут. А ведь мы постоянно берем друг у друга самцов-осеменителей в надежде улучшить производительность стада. Такая аренда обходится в 4,5 тысячи рублей в месяц. Но какие в итоге мы несем расходы, можно догадаться… Теперь говорят, что чипирование позволит всё контролировать: откуда какое животное, все его болезни. У нас пропал один конь с чипом. Мы обращались в полицию. Безрезультатно. Ездили искали, а где найдешь-то? Стоимость одной лошади примерно 50 тысяч рублей, эта потеря нашему хозяйству нанесла ощутимый ущерб.
Другой жизненно важный вопрос – электричество, вернее, его отсутствие. В советские время в этих местах оно было и стоянки снабжались бесперебойным током. С распадом хозяйств все ушло в небытие. Власти обещают свет, но всегда находится сто причин, из-за которых пока протянуть его не удается… Благо нашлась возможность установить солнечные батарейки, мощности которых хватает на то, чтобы осветить избу да вскипятить чайник.
Из ближайших планов – строительство гаража для сельхозтехники.
А вообще работать будем, пока сил хватит, по-другому здесь не проживешь, – сказал Табылгы Табаев и отметил: все зависит от желания человека.
Наталия Манышева
Фото автора
