Засада

Дата:

Мы продолжаем публикацию фрагментов исторической повести «Трудный путь», посвященной событиям рубежа XVII – XVIII вв., в частности походу китайских войск, предпринявших попытку подчинения под руку императора Канси территории и населения Горного Алтая.

Не располагая сведениями о том, что творится впереди, цзунбин остановил свое войско и объявил привал. Обескураженный таким приказом начальник штаба осведомился как бы невзначай у командующего:
– Давая войску привал, не нарушаем ли мы, господин цзунбин, график нашего движения вперед?.. Ведь там впереди наши отряды, а вдруг им требуется наша поддержка?
Не спуская глаз с говорившего, Чжулинь усмехнулся и, не скрывая сарказма, продолжил:
– Уважаемый синьфу, когда же вы станете, наконец, настоящим военным человеком и моим надежным помощником? Да, вы правы – нам надо идти вперед и помогать нашим отрядам, идущим впереди нас… Но вы забыли главную заповедь нашего великого полководца. А Сын Неба всегда говорит нам, военным: прежде чем сделать шаг, даже полшага, навстречу противнику, надо в первую очередь оглядеться и оценить ситуацию, а уж потом принимать решение, как поступать дальше… А что мы знаем сейчас о противнике? Только то, что это «дацзы» и что они где-то впереди… А сколько их там? И что там делают наши люди?.. Словом, вопросов у нас с вами много… А раз так, – подвел итог своим снисходительным суждениям цзунбин, – надо предпринять глубокую разведку и снять все ставшие перед нами вопросы.
Удивленный этими нравоучениями и особенно тоном, каким они были высказаны, синьфу почтительно поклонился своему командиру и вышел из чяндэ (походной палатки. – Н.М.). Придя к себе, он дал волю чувствам: «У-у, зажравшийся боров! Ведь и сам ни черта не смыслит в военном деле, а туда же… Горазд учить и поучать всех… Ведь ты в начальники-то вышел только благодаря женитьбе на старой генеральской дочке, которая тебе не в жены, а больше в матери годится… Тоже мне военный».
Горячие рассуждения синьфу прервал почтительный, но настойчивый стук. Недовольно поморщившись, он негромко крикнул, чтобы вошли… Вошедший порученец видел, что его начальник, едва обмочив в чашке губы, тут же отодвинул ее с недовольным видом в сторону. Узрев это, юцзы (дежурный офицер. – Н.М.) пролепетал: «Это, мой господин, самое лучшее вино!» «Возможно, – процедил тот сквозь зубы. – Но вино надо всегда подогревать. Запомни: лишь от подогретого вина будет польза человеку».
Сказав это, синьфу утер губы и, разгладив свои редкие усы, вскинул глаза на денщика, немо спрашивая того, что случилось. Поняв, что требуется от него, тот вышел на мгновение из палатки и тут же явился вместе с испуганным солдатом. Тараща на синьфу глаза и заикаясь, он заговорил:
– Отстреливаясь, варвары скрылись в проходе между двумя скалами. Мой младший командир приказал мне разведать место, куда ушли проклятые «дацзы»… Но командир ниру (роты. – Н.М.) приказал всем солдатам отряда преследовать беглецов, сказав, что за сопкой течет река и варварам деваться некуда, а мы, охватив гору «клещами», сбросим весь этот сброд в реку…
– И что же было дальше?! – презрительно глядя на трясущегося солдата, бросил синьфу. – Вы выполнили приказ?
– Да-а-а, – вздрогнув от окрика начштаба, пролепетал тот. – Но…
– Что ты мямлишь, как деревенская баба?! Доложи мне, как положено военному… Варвары были уничтожены?!
– Нет, мой генерал!
– Почему?!
– Их там не было…
– Как?! Куда же они подевались?
– Не знаю…
– А что делал там ваш отряд?
– Он был весь уничтожен…
– Как, кем?! Ты же сказал, что там никого не было.
– Да, говорил… Но там была засада… Все наши солдаты, кто убитый, кто раненый, все попадали в реку… Так не стало нашего отряда. Один я остался… Не знаю как, но, падая, я зацепился за корень повалившегося дерева… От страха я потерял сознание и провисел на корне до темноты… Потом мне удалось выбраться и добраться до наших. И вот я здесь…
Услышанное громом поразило синьфу. Несколько мгновений он сидел раскрывши рот и вытаращив глаза. Потом, медленно обведя взглядом стоявших перед ним юцзы и солдата, начальник штаба проглотил застрявший в горле ком и тихо выдавил из себя:
– А-а… где же были твои командиры?.. Что они делали и почему они не доложили обо всем этом своевременно сами?!
Обретя утраченную на время начальственность, голос синьфу вновь загремел, отчего солдат затрясся от страха как осиновый лист. Не в силах что либо сказать, он только испуганно таращил глаза на ярившегося перед ним генерала.
Начало похода
Известие о гибели передового отряда моментально облетело всю кыдатскую армию, вступившую в горы Алтая, и потрясло почти всех ее командиров и солдат. Но особенно оно шокировало и отрицательно подействовало на солдат. Это сразу же почувствовал цаньцзянь (полковник. – Н.М.) Доржу, подразделения которого следовали за погибшим авангардом. Он видел, как его солдаты, собравшись кучками в укромных местах подальше от начальственных глаз, живо обсуждают события последних дней. Полковника весьма беспокоило то, что все это делается накануне боев с противником. В силу этого зачинщики такого рода сборищ становились, по его мнению, прямыми разлагателями воинской дисциплины в подразделениях, а главное – заводилами весьма опасных разговоров.
– Ну что, ребята, – говорили, согласно доносам командирских осведомителей, эти «предатели», – видите, до какой веселой жизни довели нас отцы-командиры: сегодня мы с вами благодаря их наставлениям и «заботам» являемся уже не солдатами, а чёрт знает кем… После несуразной гибели наших товарищей мы совсем потеряли веру в себя, в свои силы, а потому-то и стали бояться каждого кустика, каждого пня и каждой колодины. А ведь совсем еще недавно командиры нам все уши прожужжали, что алтайские «дацзы» – всего лишь грязное скопище «поганых и трусливых варваров», которые сразу же разбегутся кто куда, как только завидят нашу армию и ее вооружение… А что же вышло на самом деле?.. Этот «поганый сброд», на нашу беду, не только не разбежался от страха при виде нас, а, наоборот, воодушевился почему-то, да так всыпал нашим собратьям по оружию, которые шли впереди, что многие из них уже никогда не вернутся к своим родным очагам, а близкие им люди уже никогда не увидят больше своих родичей и знакомых…
Словом, гибель авангарда кыдатской армии, как теперь это вынуждены были признать и многие ее командиры, сыграла с остальными бойцами очень злую шутку: она, по их словам, посеяла в каждом участнике похода неуверенность в своих силах, более того, вселила в душу каждого походника поистине животный страх за свою дальнейшую судьбу.
Вести о том, что подобного рода разговоры среди солдат не только ширятся в отдельных отрядах, но идут почти во всей китайской армии в целом, дошли до слуха ее командиров. Наслушавшись их и получив начальственные взбучки в своих штабах, каждый из них тоже стал теперь вольно или невольно заботиться, а кое-где даже перестраховываться, чтобы с его подразделением и людьми не случилось ничего подобного. И цаньцзянь кыдатской армии Доржу не был исключением среди военных.
Двигаясь сейчас со своим отрядом в указанном штабом направлении, он подошел к темному лиственному лесочку, покрывавшему сопку перед перевалом, помеченным на карте значком «Возможна опасность, усилить внимание». Руководствуясь приказом и военными инструкциями, Доржу собрал своих командиров и вместе с ними принялся пристально изучать местность. И это при том, что разведка донесла – в данном районе никто не обнаружен. И тем не менее Доржу продолжал раз за разом вглядываться воспаленными от усталости глазами в «проклятый лесочек» и высившиеся за ним скальные утесы. Да и как ему было не вглядываться, когда эта «варварская земля» с первых же ли (китайская мера длины, равная 570 метрам. – Н.М.) преподнесла «пришельцам», причем уже не раз, свои неприятные сюрпризы, словно желая сказать, что в этом краю каждый камень, каждый кустик таят для ворога немалую опасность. «Вот как, к примеру, – мысленно заубеждал цаньцзянь своего невидимого собеседника, – объяснить случившееся три дня тому назад таинственное исчезновение двух наших опытных разведчиков, да еще на глазах всего отряда… Ступили они на тот проклятый клочок земли, покрытый десятком разных кустов и небольших деревьев, и как сквозь землю провалились… Исчезли – и все…»
Вспомнив этот печальный казус, командир отряда невольно чертыхнулся. «Им, сидящим в Пекине далеко от наших опасностей, конечно, легко писать указы и раздавать приказания. Ишь ты, как грозно заявили эти чинуши в своем недавнем послании: «Мы очень недовольны вашим медленным продвижением», – зло хмыкнул Доржу, мысленно повторяя вступительные слова приказа, полученного их командующим из Генштаба. Вспомнив о нем, цаньцзянь воровато оглянулся, боясь, как бы кто не подслушал даже его сокровенные мысли. «А где, к примеру, улусы этих проклятых «дацзы», которые были нанесены служителями Цзюнцзичу (Военной палаты. – Н.М.) на розданных нам, командирам, картах?.. Десятый день крадемся мы по этой варварской земле, уподобившись ворам, а до сих пор не встретили здесь ни одного улуса, даже ни одного человека не встретили за эти десять дней… Скажите мне, пожалуйста, господа-начальники, где же эти проклятые «дацзы»?! Где?! Кругом, куда ни глянь, не видно ни души… Но я всем своим существом чувствую, что здесь они, здесь. Где же вы прячетесь, проклятые?.. Я знаю, чувствую, что вы следите сейчас за каждым нашим шагом…»
 
Николай МОДОРОВ
Продолжение следует

Все самые последние новости в нашем телеграм канале

Отправь другу

spot_imgspot_img

Популярное

Другие статьи

Пришел праздник к малышам

Национальному воспитанию в детском саду «Росток» в Кош-Агаче уделяют...

В Республике Алтай пройдет единый День открытых дверей федерального проекта «Профессионалитет»

20 апреля на площадках федерального проекта «Профессионалитет» в Республике Алтай...

«Единая Россия» проведёт «Диктант Победы» на суше, в море и в небе

Международное масштабное тестирование на знание истории Великой Отечественной войны...

По требованию прокуратуры подрядчик привлечен к ответственности за нарушения при благоустройстве городской площади

По требованию прокурора города подрядчик привлечен к административной ответственности...