О творчестве и судьбе Павла Васильевича Кучияка, именем которого назван Национальный театр
В советское время нам казалось, что жизнь и творчество Павла Васильевича Кучияка исследованы вдоль и поперёк и нет в его биографии ни одного «белого пятна», но сейчас, после смены общественного строя и отказа от прежней идеологии, в его судьбе появляются всё новые загадки, и сама его личность вызывает всё больше вопросов, порой самых неожиданных. Мы знаем, что Павел Кучияк — зачинатель алтайской литературы советского периода; он известен нам как собиратель и пропагандист богатейшего алтайского фольклора; он по праву считается основоположником алтайского профессионального театра; его называют человеком разностороннего таланта… А кем он был в судьбе алтайского народа первой половины ХХ века? Вот вопрос, к которому мы подходим только сейчас.
В разные годы предпринимались разрозненные попытки осмысления его роли не только в культуре, но и в истории Горного Алтая. Но, к сожалению, все высказанные оценки носят фрагментарный характер, и его яркая жизнь пока еще только ждет вдумчивых исследователей и биографов. Нам предстоит открыть для себя это имя во всей его полноте и признать, что при всех издержках сталинской эпохи талант Павла Кучияка был востребован и раскрыт во благо алтайского народа. Он был одним из тех деятелей советской эпохи, кто являл собой роль генератора духовной энергетики народа, и в этом смысле его роль для Горного Алтая сопоставима с той ролью, которую играл, скажем, Максим Горький для всей России.
Его перу принадлежат прекрасные лирико-эпические произведения (поэмы и стихи «Чамал», «Jаскыда оскон чечектий», «Чопош» и другие). В его произведениях «Аза jалай» и «Темир Ат» чувствуется великолепный народный алтайский язык, есть новизна художественного слова, глубокое знание народной жизни и истории, чувство происходящих перемен у нас в Горном Алтае и во всей стране. Если же говорить о его пьесе «Чейнеш», то следует напомнить, что она при жизни автора стала классикой национальной драматургии народов СССР.
Казалось бы, в своём творчестве Павел Васильевич разрывался между литературой и театром, но на самом деле его творческий диапазон был гораздо шире, и мы можем сегодня говорить о нем как об организаторе творческих союзов и просветителе алтайского народа, как о политике и дипломате и просто как о чернорабочем на фронте культурного строительства тогдашней Ойротии. Он мог бы всецело отдаваться творчеству, но на уровне интуиции Павел Васильевич понимал, что никому, кроме него, не сделать ту черновую работу, которую возлагало на него само время. И он сознательно шёл на самопожертвование, понимая, что слишком многое делает в ущерб своему таланту.
У них с Г.И. Гуркиным была сходная судьба: оба прекрасно понимали, что в новую эпоху не может быть творчества вне политики. И они были вынуждены браться за ту работу, которую вместо них другие могли бы сделать только во вред своему народу. Сравнивая биографии двух атлантов, на которых держалась вся алтайская культура советского периода, я недавно с удивлением обнаружил, что каждый из них действовал сам по себе, и никаких свидетельств об их сотрудничестве мне пока не удалось найти. Я задаю себе вопрос: почему между ними не было никаких отношений? И отчасти я нахожу для себя ответ в том, что Павел Васильевич по своему характеру вовсе не был бойцом такого же уровня, как Гуркин, и ему было проще отойти в конце 30-х годов на какое-то время от всех дел и уехать (а по сути, сбежать) в Москву, предчувствуя репрессии 1937 года.
Покидая родину, он знал, что в Москве всегда найдет поддержку и понимание. В свое время не кто-нибудь, а сам Максим Горький обратил внимание на незаурядный талант Павла Кучияка, он заметил его духовный потенциал и помог раскрыться молодому автору. Пролетарский писатель вовремя поддержал растущую алтайскую литературу того периода и дал высокую оценку художественному богатству, красоте и разнообразию алтайского фольклора, особенно героическим сказаниям.
Мы много говорим сегодня о творческом наследии кайчи Н. Улагашева, и наши оценки справедливы, точны и объективны. Но мы должны понимать, что Н. Улагашев состоялся как народный сказитель и поэт благодаря творческому содружеству с Павлом Кучияком. Всесоюзная слава, выпавшая на долю первого алтайского кайчи, вошедшего в историю литературы, стала итогом многолетних трудов Павла Васильевича, направленных на возвращение из глубины веков лучших образцов народного творчества. Глубоко понимая, что настоящая духовность и самоидентификация народа начинаются с поисков корней и с народной почвы, он явил всему миру и своему народу могучий талант «Гомера ХХ века» — Николая Улагашева.
При его подвижничестве Т.Юдаковым создаётся эпическая поэма «Зажглась золотая заря» (хотя на самом деле она создавалась в соавторстве), и ею открывается бесценная антология «Эпос народов СССР» под редакцией Максима Горького, а перевод поэмы был сделан Демьяном Бедным. Эпические сказания, фольклор и народное творчество неподвластны никаким веяниям времени. Понимая это, Павел Кучияк неустанно работал над созданием прочного фундамента алтайской культуры, и мы должны быть сегодня благодарны ему за эту работу.
Он был на редкость пассионарным человеком, сыном своего времени. Вокруг него всегда были люди, которых привлекала тема вечного Алтая, с ним сотрудничали Афанасий Коптелов, Георгий Вяткин, Александр Смердов, а в развитии и становлении алтайского театра самое деятельное участие принимал замечательный русский подвижник первый режиссёр нашего театра Иван Забродин. Среди друзей Павла Кучияка были этнограф и фольклорист Андрей Анохин и замечательный композитор Алексей Ильин. Все, с кем работал Павел Васильевич в разные периоды творческого пути, входят сейчас в золотой фонд алтайской культуры и духовности.
Павел Кучияк был человеком увлеченным и открытым для всего нового и передового, что могло бы служить для подъема культуры Горного Алтая и ее процветания. «Из всех искусств важнейшим для нас является кино» — таким был лозунг первых советских пятилеток, и здесь у нас тоже появляются благодаря подвижничеству Павла Васильевича первые произведения кинематографа — игровые фильмы «Одна» и «Долина слёз», снятые в
20-х годах в период нэпа. Это были, кстати говоря, первые звуковые советские фильмы, а в работе над их созданием участвовали будущие знаменитые кинорежиссёры Григорий Козинцев, Леонид Трауберг, Сергей Герасимов. И в этом плане мы должны сегодня признать, что Алтай открывался для лучших представителей отечественной культуры с Павла Кучияка — именно он был первопроходцем, прекрасно понимавшим роль и место Алтая в будущем культурном пространстве России.
Долгие годы его личность воспринималась через призму «классовых интересов», а его творчество оценивалось как «социалистическое по содержанию и национальное по форме». Так нас, во всяком случае, учили. Но за всеми прописными истинами всегда была какая-то недосказанность, и вот теперь мы начинаем узнавать, например, что первую алтайскую актрису Дьайнан Дугину напутствовал перед дорогой в Москву вместе с Павлом Васильевичем её прославленный земляк из Аноса Г.И. Чорос-Гуркин. Неразрешимое противоречие для советского времени: пролетарский поэт и драматург П.В. Кучияк, а рядом «враг народа» Г.И. Чорос-Гуркин, и оба показывают полное совпадение взглядов на развитие кинематографа у нас в Горном Алтае. Об этом предпочитали не говорить вслух. Более того, как теперь выясняется, актрису Д.Дугину сопровождал в Москву один из ее родственников В.К. Кокышев (отец будущего поэта), ему пришлось ехать вместе с Дьайнан, потому что она плохо говорила по-русски. Но это была версия, пригодная для советского времени. На самом же деле она уезжала в Москву навсегда, потому что в Улале перед съёмками вдруг заговорили о том, что она на самом деле дочь бая и только поэтому не имеет права играть в фильме роль бедной девушки-алтайки. Но где найти талант, который был бы сопоставим с её талантом? Павел Кучияк провожал ее в Москву вместе с Г.И. Гуркиным, и мы можем сейчас только догадываться, каких трудов стоило Павлу Васильевичу сберечь талант первой алтайской актрисы для будущих благодарных зрителей.
Мы до сих пор многого ещё не знаем из его жизни и творчества. Сейчас такой момент, когда мы честно должны сказать самим себе: личность Павла Васильевича Кучияка до сих пор ещё не оценена по-настоящему, но тот факт, что в новую эпоху Национальный театр назван именем поэта и драматурга, которого долгие годы называли «пролетарским», свидетельствует уже о многом. В общественном сознании его личность стала восприниматься вне времени, и это означает, что для потомков он снова стал одним из атлантов культуры и духовности Алтая.
И.И. БЕЛЕКОВ
