«Звезда Алтая» продолжает публикацию работы известного литературоведа Горного Алтая кандидата филологических наук Раисы Атвасовны ПАЛКИНОЙ, посвященной исследованию феномена эпичности алтайской литературы.
В 50 – 90-х годах ХХ века алтайская поэма была освоена в различных жанровых разновидностях – сюжетно-повествовательных: «Амыр», «Наташа», «Белый камень» и «Сердце» Э. Палкина, «Аннушка» и «Маарка» Л. Кокышева, «Одна ночь» («Карана») Б. Укачина, «Эзендик» Б. Суркашева; сюжетно-ассоциативных: «Коновязи» Б. Укачина, «Туба» Л. Кокышева, «Синее небо» и «Желание-настроение» Э. Палкина; монологических: «Руки отца» и «Алжир» П. Самыка, «Черный огонь» Э. Палкина, «Рассвет» Л. Кокышева; монолого-публицистических: «Двери»
А. Адарова, «Мое поколение» Л. Кокышева; исторических: «Тоньюкук» А. Адарова; жанрах прозопоэзии: «Одинокий домик среди белых снегов» Б. Укачина (с подзаголовком «поэма-хроника»); поэмы-сказки и поэмы-легенды: «Золотая птаха» Б. Укачина, «Аргымак» С. Суразакова; сатирических: «Глотала» Э. Палкина и других. Мы акцентируем внимание на наиболее значимых образцах жанра, количественно поэм алтайских поэтов значительно больше.
Совокупно они решают задачу, которую и должны решать эпические жанры, в частности поэмы: воссоздают целостную национальную эпическую картину.
Художественная летопись жизни народа определенных отрезков его истории выражена в сюжетно-повествовательных поэмных формах («Арбачи» П. Кучияка о тяжелой жизни молодой келин в байской семье: путь алтайской девушки, а позже политкомиссара Красной армии – история жизненной судьбы реального исторического лица А. Шупфер-Тозыяковой; поэма Л. Кокышева «Аначак» о сложностях установления советской власти в Горном Алтае в 20-х годах ХХ века в условиях бескомпромиссной борьбы противостоящих сил на примере бывших супругов Чичиновых).
Студент Амыр (поэма «Амыр» Э. Палкина) с высоты познанного им за время учебы в московском университете смотрит на новые приметы жизни родного народа, с точки зрения современного (для тех лет) мировоззрения и идеалов строящегося социалистического общества подмечает, анализирует и способствует утверждению прогрессивных, нравственных, на его взгляд, обычаев и традиций. Так, когда бабушка, не спросив его согласия, сватает ему невесту, Амыр решительно протестует, а Дьелечи, которая приглянулась бабушке, разъясняет, какие теперь должны быть отношения между молодыми: нужна любовь молодых друг к другу, а не сведение представителей двух роднящихся родов.
В сюжетно-повествовательных поэмах «Карана» Б. Укачина и «Маарка» Л. Кокышева созданы образы труженицы-чабана Караны и юмористически нарисованного труженика Маарки. Если образ Караны полно созидается через поступки-деяния героини и авторское повествование и живописание, то образ Маарки – одного из любимых сквозных стилевых фигур творчества Л. Кокышева – весельчака, как бы легкомысленно относящегося к жизни человека, но в целом занимающего свою нишу в обществе, складывается после знакомства с вехами судьбы героя. В результате появляется образ труженика, способного решать самые разнообразные проблемы.
Нелегка судьба героини поэмы «Карана» Б. Укачина: ранние смерти матери и отца-фронтовика, обиды, наносимые мачехой, тайная любовь, следствием которой является ее сын Булат. В трудные послевоенные годы она осталась в колхозе, не поехала на учебу после окончания школы. Жизнь Караны состоит лишь из постоянной работы. И в этот день, предвещавший ненастье, она не считает возможным бросить отару на произвол судьбы. Гонимые бурей овцы остановились в какой-то долине, прикрытой от ветра, и их окружили волки. Вспомнив, что звери боятся огня, Карана сначала подожгла варежки, потом шаль. Пришла в себя лишь в областной больнице. Образ труженицы выявляется через повествование автора о её судьбе, описание действий и поступков. Разумеется, её труд оценен по достоинству.
Среди сюжетно-повествовательных произведений нельзя не отметить поэму Э. Палкина «Сердце» о национальном герое Республики Конго, вожде конголезского народа Патрисе Лумумбе, чья судьба и его страны в 60-х годах ХХ века живо интересовала весь мир. Сюжет выстроен из живописания географических и этнографических примет этой страны, экскурсов в её тяжелое прошлое, повествования о судьбе и жизни Лумумбы, размышлений о судьбе Африки и распаде колониальной системы на этом континенте, думы жены Патриса Опанги о муже, судьбе – своей и детей, развернутого образа сердца, объявшего боль всего мира.
В монологических поэмах, имеющих концептуальные названия («Руки отца» П. Самыка и «Двери» А. Адарова), через поэтический образ много трудившихся рук созидается полнокровный портрет отца, руки которого знали «только одно: работа, работа, работа без конца и без конца…» (поэма П. Самыка), различные социальные силы выражаются через образ дверей (у А. Адарова).
Вот как, например, строится день труженика в поэме «Руки отца»:
С утра коня запрягал,
белый снег у стогов разгребал,
сено овцам раздавал, замерзнув,
над костром колдовал,
нехитрый обед на стоянке варил,
коня из ведерка поил…
Целая судьба складывается из непростых жизненных отрезков: сирота с детства; помогая братьям, отец героя поэмы ставил зимой петли на зайцев, а летом, возглавляемые дедом Самыком, братья нанимались на распиловку дров. Но отец «не худо владел и пером, в сельсовете работал секретарем». Созданы были руки отца и для охоты, и для «красивой, точной и тонкой машины – ружья»:
Двух козлов подряд на одном месте,
четырех подряд на одном месте,
разом двух – на бегу,
общей пулей, в одно мгновение,
вместе –
Вот как мог мой отец!
И на войне хорошо воевал он
у пулемета:
Было и так:
С пулеметом из окружения
сам пробился отец
и десяток товарищей спас,
вывел в наше расположение –
и к награде представлен был в тот час.
Вот таков отец лирического героя: вечный труженик, меткий стрелок, хороший воин, честный человек:
Спит отец мой. И видно мне:
руки вздрагивают во сне…
Эти руки, мирно спящие,
эти руки работящие
На земле – чего ни делали!
Только зла – вовек не делали.
В слепоте, в хмельном угаре ли
Человека – не ударили.
И чужого – не присвоили.
Не ломали – только строили!
Продолжение следует.
